РАСПУТИН И ЦЕРКОВЬ

Недавно в г. Рязани была издана брошюра, составленная И. В. Евсиным, в которой читателю предлагается взглянуть на Распутина как на праведника и даже святого, а всякое отрицательное слово о нем рассматривать как клевету. Брошюра так и называется «Оклеветанный старец» (Рязань, «Зерна», 2001 г.). Подобный взгляд – далеко не новость. Один из главных его приверженцев – историк О. А. Платонов, книга которого о Распутине «Жизнь за царя» выходила уже не одним тиражом. Более того, в церковных книжных киосках иногда можно встретить книгу «Мученик за царя Григорий Новый», в ней содержится и акафист «старцу». Что ж, в одном из храмов города Рязани имеет место молитвенное почитание «старца Григория». 
Возмущенная почитанием Распутина, с которым она столкнулась при посещении России, Любовь Миллер, известный биограф в. кн. Елизаветы Федоровны, написала объемный труд «Царская семья – жертва темной силы» (Мельбурн, 1998 г.), с целью заново разоблачить Григория Распутина. Книга Миллер широко продавалась.
Нельзя не вспомнить и о том, как в прямом эфире радио «Радонеж» священникам, случалось, задавали вопрос о Распутине. Обыкновенно их отзыв был отрицательным и рассудительным. Однако один из авторитетных московских священников отстаивает взгляд Олега Платонова. Другой авторитетный московский священник не раз заявлял, что почитание Распутина – это новый соблазн для нашей Церкви. Мы видим, таким образом, разделение. Видим, что соблазн этот – реальность. Главное здесь – вред, который наносится почитанию царственных мучеников.
Все, что связано с царской семьей, дорого и важно для нас, и любой разговор, имеющий к ней отношение, может быть только основательным и серьезным. Вопрос о Распутине совсем не прост, и если мы хотим обрести благоразумный и взвешенный взгляд, то должны удерживаться как от привычного гневного пафоса, восходящего к мнению хулителей царя и царицы и удивительно цепкого, так и от того, что можно назвать православным романтизмом: «Раз оклеветан, значит, святой». 
Есть книги о Распутине, вызывающие полное доверие. Интересно, что в брошюре «Оклеветанный старец» эти книги упоминаются, но, понятное дело, из них берется лишь то, что желает взять автор брошюры. Это книги американского православного христианина Р. Бэттса «Пшеница и плевелы. Беспристрастно о Г. Е. Распутине» (М. 1997) и российского ученого, доктора исторических наук А. Н. Боханова «Распутин. Анатомия мифа» (М. 2000).
Прежде всего, познакомившись с указанными книгами, начинаешь понимать, в какой – невообразимой! – степени был оклеветан Г. Е. Распутин. К примеру, Р. Бэттс приводит свидетельство, из которого следует, что двойники Распутина – существовали. Боханов же, в главе «Полицейский микроскоп с испорченными линзами», убедительно показывает, что полицейские донесения о Распутине являются фабрикацией. Кстати, они играют большую роль для обличений Л. Миллер, впрочем, и без этого, при всем уважении к автору, к ее книге быстро теряешь доверие: в ней «всякое лыко берется в строку», так что цитируются и М. Родзянко (глава Государственной думы, искренне верил что сплетни о Распутине соответствуют истине), и Ф. Юсупов (убийца Распутина)... В книге А. Н. Боханова показано все недостоинство лиц, боровшихся в начале ХХ века с «распутинщиной». Так что те, кто и ныне готов считать Г. Е. Распутина «грязным мужиком», должны хорошо сознавать, с кем они солидаризируются. 
Нужно увидеть в Распутине живого и неординарного человека, а не фигуру либерального сознания. Даже враги признавали в нем добрые качества.
Что и говорить, как бы было отрадно, если бы всякое критическое слово о Г. Е. Распутине оказалось неправдой. Бэттс предлагает такую оценку: 95% сказанного о Распутине – клевета. Но, увы, есть неоспоримые свидетельства бесстыдства и нецеломудрия «старца».
Р. Бэттс и А. Боханов полностью сходятся в нравственной оценке Распутина: в Санкт-Петербурге он пал. Удивительно, но и «прораспутинский» видеофильм «Царский путь» (студия «Отечество», 1996 г.) заканчивается, пусть и смазанным, как бы и не очень существенным, признанием падения Распутина. О падении пишет и... Евсин! Он приводит следующее выразительное свидетельство, перед ЧСК в 1917 г., епископа Полтавского Феофана: «Он (Григорий Распутин) не был ни лицемером, ни негодяем. Он был истинным человеком Божиим, явившимся из простого народа. Но, под влиянием высшего общества, которое не могло понять этого простого человека, произошла ужасная духовная катастрофа и он пал» («Оклеветанный старец», с. 71). Далее И. Евсин замечает: «Свидетельств того, что подразумевалось под «духовной катастрофой», нет, но согласитесь, что... это могло означать, к примеру, тяжкий грех уныния» (Там же). Каково стремление выдать за действительное то, чего нет! На с. 109 книги «Пшеница и плевелы» черным по белому рассказано, как в 1910 г. еп. Феофан, не сразу, но вполне определенно, пришел к выводу, что Распутин, подспудно, ведет развратную жизнь. Евсин предлагает такую версию: духовные лица, столкнувшиеся со сведениями, порочащими Распутина, получали их от Министерства внутренних дел, т. е. сведения были сфабрикованными. Идея сомнительная, к тому же известно, что целенаправленная травля Распутина началась не в 1910 г., а позже. Приведем и другое свидетельство. Сестра царя, в. кн. Ольга Александровна рассказывает: «Когда хозяйка (Вырубова – А. М.) с Ники и Аликс оставили гостиную на несколько минут, Распутин встал, обнял меня за плечи и начал гладить мою руку. <...> Я просто встала и присоединилась к остальным» (Бэттс, с. 52). Что бы ни вкладывал Григорий в этот жест, он обнаруживал крайнее бесстыдство. Тем большего доверия вызывают свидетельства Ольги Александровны о молитвенном даре и даре исцеления у Распутина. Как сочеталось это в одном человеке? А как в нас сочетается то, что никак не должно было бы сочетаться? Р. Бэттс приводит такую цитату из творений Макария Египетского: «Бывает и то, что в ином пребывает благодать, а сердце еще нечисто, потому и падали падавшие: они не верили, что с благодатью в них пребывает дым и грех» (Бэттс, с. 109). В дневнике княгини Палей (Бэттс, с. 127) встречается запись, не оставляющая сомнений в том, каков был моральный облик Распутина. 
Царь и царица слишком хорошо знали цену «общественному мнению», к тому же они не раз достоверно убеждались, что на Распутина клевещут, и они доверяли собственному опыту общения с человеком, который спасал их сына. Они просто сохраняли верность Распутину; он же платил им, надо признать, черной неблагодарностью. Это видно из того, например, что он бахвалился близостью к царской семье. (См. об этом у Боханова с. 274). Приведем слова В. Руднева: «...имеются указания, что в пьяном виде он (Распутин – А. М.) старался создать иллюзию своей интимной близости к высшим кругам. <...> Так, например, при обыске у епископа Варнавы была найдена телеграмма Распутина на его имя: «Милый, дорогой, приехать не могу. Плачут мои дуры, не пускают». («Православный царь-мученик», М. 1997, с. 167). И это «жизнь за царя»?
В лице Распутина мы видим недостоинство, в отношении к благочестивому и верному государю, со стороны простого народа, столь одаренного и столь неверного! Бог не отнимает Своих даров и в случае неверности. Щедрость, нестяжательство, готовность бескорыстно помочь любому, редкий дар утешения, доброжелательность, приветливость, ласковость, дар вдохновенной проповеди, дар живого и образного слова, не говоря уж о прозорливости, молитвенном даре и даре целительства – все это было у Распутина. Неудивительно поэтому, что возникла мечта о «Григории Новом». Но к Божиим дарам прибавлялись у Григория самомнение, тщеславие и самодовольство. Вот как пишет (на с. 273) Боханов: «Распутину нравилось быть центром внимания, его натуре начала льстить популярность. Это искушение он не сумел преодолеть и последние годы становился постепенно жертвой своей гордыни». Сознание собственной значимости нетрудно заметить в его же собственных словах. Много раз, например, повторял он царице: «Меня убьют, и тебя убьют», и «я» звучит здесь прежде всего. Лишь самодовольством объяснимо и то, как свой дар прозорливости Распутин использовал ради бесстыдного вмешательства в личную жизнь собеседницы, для примера стоит прочитать подробнее об уже упоминавшемся эпизоде с в. кн. Ольгой Александровной (Бэттс, с. 51). 

В поучениях «старца Григория» также слишком сквозит его поучающее «я». Он никогда не порочил Церковь, говорил с благоговением о богослужении, о приобщении к Святым Тайнам, никого от Церкви не отваживал, а наоборот – привлекал. Но в его поступках и словах, в самом положении особенного, ни на кого не похожего, «старца», была заметна религиозная самодостаточность. Церковь была нужна ему лишь как источник благодатных энергий (в таинствах), и, при всей искренности его смирения перед Богом, никакого смирения перед Церковью в Распутине не было. Его увещевали, он не внял. Вообще, с тех пор, как Григорий становится странником, не видно никакого человеческого церковного авторитета над ним. Таким образом нравственное падение «старца Григория» могло быть Божиим попущением ради самообличения и нелицемерного воцерковления, чего не случилось.
Бог судья Григорию Ефимовичу. Он сделал много добра, зла не желал никому, был оклеветан, как никто другой, и умер – мученической смертью. Как сочеталось это с недостоинством – понять невозможно, а может быть, незачем доискиваться. Ограничимся стремлением к тому, чтобы белое было названо белым, а черное – черным. Если бы у нас было больше любви и веры, мы могли бы молиться о рабе Божием Григории. Но, думается, важнее всего для нас в этой теме не сам Распутин, а образ нашей государыни, столь же оклеветанной, как и он. Пусть она заблуждалась; каждая мать, каждый нормальный человек ее поймет. Прочитайте в воспоминаниях Анны Вырубовой («Страницы моей жизни», М., 2000 г.), как Александра Федоровна приняла известие о смерти Распутина, каким спокойным было ее горе... Дай нам Бог такую же веру и такое же на Него упование.
В заключение скажем о необходимости церковного обсуждения вопросов, связанных с Распутиным и его принадлежностью к Православной Церкви. Представляется очевидным, что нужны и обсуждение в печати, и конференция.

Андрей Мановцев,
преподаватель МГПУ.
Специально для газеты «Глаголъ».