— Да нет, к сплетням
надо относиться как к сплетням.
В любой сказке есть доля
правды и доля вымысла.
Действительно, получилось так,
что после того, как я впервые
побывал в Иерусалиме, я принял
крещение, чему несказанно рад.
Удивительное состояние было в
Гефсиманском саду — там такое
звездное небо. Я перелез через
ограду, и мысли шальные меня
посетили: «Вот здесь бы
остаться, и ничего мне больше
не надо».
А на счет того,что я бросил рок,
знаете, покуда я неофитствовал
(да я, наверное, и до сих пор в
этом состоянии нахожусь, но
все же как-то поспокойнее стал),
меня очень мучил вопрос:
играть – не играть, и понял,
что надо играть... Дарован мне
этот талант – значит вот этот
талант и надо развивать, а не в
сторону вести. Другое дело, что
это сложно и не всегда
получается. Я считаю, что не
существует плохих профессий,
существуют люди хорошие и
плохие в этих профессиях.
Хотелось бы быть хорошим...
— В прошлом
году у Вас были совместные
гастроли с группой «Агата
Кристи». Говорят, что они
сатанисты?
— Да, говорили, что они
сатанисты, а на самом деле Глеб
Самойлов — православный
христианин. Опять же, будет,
наверное как похвальба
звучать, но видимо из наших
тесных общений он принял
решение стать православным.
Вот почитайте его интервью в
Интернете...
— Вы,
несомненно, знаете, что у
католиков и протестантов есть
целый пласт христианской
музыки. Такой вид творчества
совершенно не популярен,
начисто отсутствует и даже
отвергается православными. По-вашему,
нужны ли такие песни молодежи
и, в частности, православной
молодежи?
— Вся та цивилизация, которую
создал протестантский мир, мне
глубоко противна и неприятна.
Сама цивилизация. Я и Америку
очень не люблю, мне кажется, в
Америке наиболее христианский
поступок — обличение той
среды, которая воспитана в «домиках».
Поэтому Мерлин Мэнсон,
восстающий против всего
обывательского и фальшивого,
более искренен и ближе Богу (я
могу ошибаться, так как не знаю,
как Господь рассудит), нежели
те проповедники, которые
внедряются сейчас в нашу
страну.
— Но в данном
случае я имею в виду те песни,
которые придумывает молодежь,
ведь существуют даже
христианские рок-группы. Вот
многим детям скучно и
неинтересно выучить молитву, а
спеть песенку про то, как «Бог
возлюбил и тебя, и меня» очень
даже приятно.
— Но ведь это не затрагивает
душу и не работает на
воспитание духа твоего. У меня
дети ходят в церковь и в
воскресную школу. Маша после
поездки в монастырь вообще с
молитвословом засыпала, что не
мешает ей слушать и рок-музыку.
— А если бы она
пришла домой и включила
кассету с какими-то
христианскими песнями?
— Вряд ли она будет это делать.
Понятно, что Бог везде, но
такие песни, по сути, уводят от
Бога. Получается Боженька
какой-то, сусальность некая.
Они получают в храме нужную
строгость от хороших батюшек.
В общем-то, они должны бояться...
— Так могут или
не могут наши дети петь
подобные песенки?
— Могут, если хотят. Но у
протестантов, католиков — у
них просто культура другая. У
нас каждый поэт — Ахматова,
Цветаева – со всеми их
недостатками, они, прежде
всего, очень христианские люди.
Пушкин, запутавшийся Лев
Толстой — наши дети все равно
впитывают культуру не через
какие-то умилительные песенки.
Нам это не нужно, поскольку у
нас есть Православие, причем
оно драматично. Мистично,
трагично и драматично. Мы все
равно проходим через
различные ложные
непроторенные дорожки,
поэтому преподнесение
Боженьки как сидящего на
облачке совершенно ни к чему.
— Как вы
относитесь к духовному
руководству, есть ли у Вас
духовный отец?
— Хотелось бы назвать отца
Владислава духовным отцом, но
я многие вопросы решаю
самовольно. А к старцу я тоже
ездил, к отцу Николаю на Остров,
но я его вообще ни о чем не
спрашивал.
— А он что-нибудь
Вам сказал?
— Он сказал: «Иди-иди, не
задерживай».
— А как Вы
поступили бы, если бы Ваш
духовный отец запретил Вам
петь Ваши песни?
— Вот поэтому я ему этих
вопросов и не задаю. Я потому и
говорю, что хотел бы его
называть духовным отцом, но уж
слишком многие вопросы решаю
самовольно.
— Вы при этом
подозреваете, как он к этому
относится?
— Я даже знаю, он мне уже
намекал, что пора завязывать.
Лучше, мол, иди в церковь да
работай.
— А Вы
представляете себя на клиросе?
— Нет. Я смущать буду всех тех,
кто будет рядом со мной на
клиросе петь, а потом я
эмоционален чересчур. Нет, не
представляю, и не буду никогда
на клиросе петь.
— А как Вы
считаете, что мешает молодому
человеку переступить через «церковную
ограду»?
— Все то же самое, что
препятствовало и прежде —
отсутствие всего светлого,
раскрытые настежь головы,
неустойчивые поверхностные
души. Но они, души, все такие.
Душа на то и душа, и понятно,
что она неустойчива ко всем
прелестям сегодняшнего дня. Не
хочет думать, что наступит
завтра. Она подобна стрекозе, о
которой дедушка Крылов
написал. Нужно опять же
относиться к этому с
пониманием. Семьдесят лет
сатанинская власть уничтожала
и уничтожает на корню все те
традиции, которые создавались
тысячелетиями. У нас все дети
воспитаны без определенного
почтения и уважения к Закону,
который нам дан. Мало того, они
просто его не знают, Закона
Божиего, потому что и родители
их тоже не знают, а сейчас и
бабушки, и дедушки не знают,
конечно.
— А хотели бы
Вы или хотя бы считаете для
себя возможным принимать
участие в работе с молодежью в
Церкви?
— Нет. Потому что я работаю с
молодежью так, как умею сам. Я
уверен, что есть более
достойные люди, чтобы этим
заниматься.
— Прослушав
массу песен, неизбежно
задаешься вопросом: насколько
же Кинчев православный?
Например, песня «Печать зверя».
В конце восклицание: «Девиз
бойни — всегда рады».
Насколько же оно христианское?
Да если кто послушает такую
песню, первые слова будут: «Это
такой кошмар»...
— А кошмар этот разве реально
не существует? Я вкладывал
сюда острастку, чтобы попугать
народ: «Печать зверя — клеймо
стада, девиз бойни — всегда
рады». Ведь существует масса
христианских песен, которые
совершенно слушать невозможно,
а там ничего плохого нет, там
все очень прилично, но
отвращает гораздо больше. С
миром на его языке и надо
разговаривать.
— Но я все же
имею в виду работу с молодежью
подросткового возраста, с
которой никто не стремится
заниматься, так как все
считают это довольно
неблагодарным занятием. Ведь
Вы же влияете на молодежное
сознание?
— Нужно осознание того, что
хочет это сознание. При любом
вмешательстве сразу возникает
отторжение. Отсюда и конфликты
с родителями, которые пытаются
построить жизнь своего чада
так, чтобы это чадо не очень
обломало себя. Здесь опять же
встает вопрос отцов и детей. И
подрастающее поколение, к
которому Вы сейчас пытаетесь
апеллировать, — оно именно
такое. Важно, чтобы в вашем
сердце не было диссонанса.
Беседовала Мария
Свешникова.
Сайт «Православие» www.pravoslavie.ru
|
"