Gl16_38

НА ОСТРОВЕ ТРУДНИКОВ

а Секире – Секирной горе – начинается новая страница в истории острова – кровавая и страшная в своей беспощадности. С 1922 года на разоренный остров – в Соловецкие Лагеря Особого Назначения (СЛОН) – начинают прибывать партии «врагов народа» – офицеры белых армий, «каэры» (заподозренные в контрреволюции), уголовники, провинившиеся чекисты.
Каторжники размещались на всех четырех островах Соловецкого архипелага – Соловках, Анзере, Заячьем и Конде, но самым страшным, смертельно опасным была Секирка. На верху довольно крутой горы, в окружении пятисотлетних елей, немых свидетелей массовых злодеяний, в храме, превращенном в ледяной карцер, находили смерть от голода и стужи десятки тысяч людей.
За первые годы существования соловецких островов из 20-25 тысяч каторжного населения за зиму умирало до 7-8 тысяч человек. Хоронили в морозы редко, и вся гора была усеяна телами замученных жертв сталинского террора против собственного народа.
Тяжелое, гнетущее чувство не оставляет нас долгое время: и пока мы рассматриваем храм, и пока спускаемся по Покаянной лестнице, возведенной специально в дни посещения острова Святейшим Патриархом Московским и Всея Руси Алексием II, и во время поминальной молитвы у Покаянного креста в память жертв Секиры. Известное выражение: «кровь невинно убиенных вопиет ко Господу» получает здесь новый смысл: земля была пропитана кровью, поэтому до сих пор здесь дышится тяжело. И все это на фоне такой выразительной северной природы, по-своему преданной человеку: повсюду темная опушь могучих елей, нежные папоротники, шелковистые мхи, изобилие трав, ягод, грибов. Добрый щебет птиц, жужжание неугомонных цикад. Тем резче контраст между Божьим творением, правдой Божией, и неправдой дел человеческих.
Только через несколько верст, рядом с Зосимовым скитом, душа «возвращается в себя». Кажется, лучшего места для молитвенного уединения и созерцания не найти. У озера, с распустившимися у кромки берега ясно-желтыми кувшинками, нас ждет небольшое утешение: по мощному стволу кедра бегает смышленая белка, которая усеяла все подножие дерева пустыми кедровыми шишками и снует неустанно вверх-вниз в своих беличьих заботах. И вот эта детская радость соприкосновения с живой природой чуть-чуть согревает наши сердца.
Тихо кругом, солнечно, как в детстве. Здесь трудники восстанавливают храм Зосимова скита, затем начнутся работы по приведению в божеский вид дома для насельников монастыря и всех, кто хотел бы понести посильное послушание для его восстановления в первоначальном виде. Вспоминается наставление чернецов: «Телесное тружение – Господу служение, обители слава и укрепление, бесам же блудным поношение». Так поучали богомольцев чернецы и сами пример показывали.
Следующее место соловецкой экскурсии – место необычное во многих отношениях: и как чудо природы, и как чудо стойкости духа человека, неугасимой лампады его души. Ботанический сад – живое свидетельство творческой природы человека, созданного Творцом для преображения окружающей природы.
Когда в 20-е годы «прямые» и «заподозренные» контрреволюционеры были уничтожены, начался новый этап террора: в 30-ые на Соловки ссылали цвет русской нации – духовенства, интеллигенции, воинства, крестьян, рабочих. Факты подтверждают: воля людей к личному подвигу сломлена не была.
По свидетельству пережившего ужасы Соловков 30-х годов Б. Н. Ширяева (автора замечательной книги «Неугасимая лампада»), «духовенство высоко держало крест, офицерство хранило устои долга и чести, юристы – стройное представление о праве и законности, артисты и художники – стремление к свободе и бескорыстному служению искусству».
Что касается Ботанического сада, здесь велись научные изыскания в области зоологии, селекции, садоводства. Русские селекционеры смогли добиться поразительной живучести совсем не северных растений: бадана, шиповника, плодовых деревьев, кедра.
Розовый шиповник, символизирующий образ Царицы Небесной, по сей день украшает склоны одного из холмов Ботанического сада. А обычные цветы кажутся здесь еще наряднее.
Последняя остановка – святой источник соловецких первосвятителей. Вода с оттенком увядающей хвои, очевидно, с повышенным содержанием железа, вкусная и целебная.
Вечером телесные силы на исходе, а душа наполнена впечатлениями от увиденного и услышанного: такое не забудешь.
Второй день пребывания на Соловках посвящен знакомству с самым отдаленным из островов Анзером. На Анзер ссылали самых стойких и непокорных в так называемые «командировки», а также больных будто бы для поправки здоровья, в размещенный на острове лазарет. На деле, на Анзере погибли тысячи невинных и лучших сынов и дочерей России.
Может быть, только по молитвам соловецких первосвятителей и новомучеников ХХ века смогли уцелеть немногие оставшиеся в живых. Их свидетельства донесли до нас правду о человеке, каким он был на Соловках в последний век уходящего тысячелетия.
В отличие от быстрого «Нерха», на Анзер мы добирались неспешной «Лугой». Но таким образом наш морской путь еще долго сопровождали контуры Соловецкого монастыря. «Бог поругаем не бывает», и никакими силами не одолеть венца Его творения – человека. Порушенные же стены и купола возвести – дело времени, а не вечности. Уже сейчас сияет светом Божественной красоты Соловецкая обитель. Верим, что трудами братии станет она еще благоустроеннее и краше.
Обмениваясь впечатлениями, приходим к выводу, что на Анзере особый воздух, чистый и свежий, как родниковая вода. Такая же вода в Святом озере, ее можно пить. Напротив Святого озера на холме – скит, утонувший в полянах розового иван-чая. Встречаем двух послушниц из Москвы, занятых приготовлением трапезы для братьев, восстанавливающих скитский храм и гостеприимный дом для паломников и трудников.
Вообще, это самая характерная примета Соловков начала XXI века – повсюду восстанавливающиеся храмы, часовни, святые источники, непрекращающийся труд в память почивших иноков и во славу Божией обители.
Узнаем, что сегодня в скиту остались без хлеба, делимся своим. «Теперь я знаю, что самое дорогое для человека из пищи – хлеб», – говорит одна из сестер, и нам кажется, что мы понимаем правду ее слов, приобретенную личным опытным духовным путем.
Все, что выстрадано, даже небольшие истины, мы ценим из-за нелегкого труда постижения истины.
Послу купания в Святом озере и трапезы приближаемся к главной святыне Анзера – Голгофо-Распятскому скиту. Скит древний, построенный в самом начале XVIII века, когда одному из соловецких монахов, о. Иову, было явление Пресвятой Богородицы, повелевшей назвать гору острова Голгофою, и возвести на вершине храм во имя Распятия Ее Божественного Сына. Так за несколько веков Божия Матерь указала скорбный путь русского народа на северной русской Голгофе.
Как и другие соловецкие скиты, Голгофо-Распятский нуждается в реставрации, которую уже осуществляет братия монастыря во главе с игуменом Евлогием. Строгий, аскетического облика, о. Евлогий служил панихиду, когда мы наконец поднялись на святую гору и вошли в храм. Игумен рассказал немного об истории обители, в том числе 20-х, 30-х годов XX века, пояснил, что начатая в 1995 году инициатива одной благочестивой жительницы Санкт-Петербурга, научного сотрудника экспедиции в Белом море (по написанию покаянных записок за весь род и их захоронению у крестообразной березки напротив алтаря храма) ни церковного одобрения, ни широкого распространения не получила. О. Евлогий еще раз подтвердил: необходимо личное покаяние за грехи рода в таинстве исповеди.
Но крестообразная березка действительно поражает своей символичностью, живым олицетворением нерукотворного Креста Господня.
Продолжается здесь тихий подвиг монашества – в трудах, нестяжании, молитве. Оказывается, братия даже зимовала первую зиму на Анзере, куда, в отличие от Соловков, в студеную пору не доберешься даже самолетом.
К концу дня нас поджидало первое и последнее «общее» искушение: вместо Кирилловой губы, где в назначенное время нас ждала «Луга», мы вышли в Канорскую. Грех многословия, сомнения, неосознанного непослушания, возникшая общая неразбериха сделали свое дело: под дождем, промокшие, озябшие, мы вынуждены были проделать двойной путь. Все же промыслом Божиим все устроилось к лучшему: в неожиданном молочно-густом тумане капитан направил «Лугу» к кемскому берегу, где на монастырском подворье нас ждал теплый кров. В этой связи несколько советов паломникам на Соловки: берите с собой в дорогу резиновую обувь, теплый головной убор, легкий непромокаемый плащ, а из духовных одежд – терпение и послушание.
В памяти, как обычно, осталось только хорошее, духовно ценное и полезное: молитвенная теплота, излучаемая от духовного соприкосновения с угодниками Божиими, опыт вразумления и видения своего греха, радость духовного утешения.
Святые старцы соловецкие Зосимо, Савватие и Германе, молите Бога о нас!